«Жизни солдат оценивали лимонадом»: 19 лет назад в Чечне разбился подбитый боевиками Ми-26 с волгоградцами, - «Блокнот Волгограда» (ВИДЕО)

Ровно 19 лет назад в Чечне 19 августа разбился подбитый боевиками вертолёт Ми-26. Не дотянув до взлётной полосы 200 метров, он приземлился на минное поле. Погибли 127 человек, ранены были десятки солдат и офицеров, включая волгоградцев.

 Ракета и минное поле

О крупнейшей военной авиакатастрофе говорить не любили и не любят до сих пор. Около 16:00 перегруженный военнослужащими вертолёт Ми-26 вылетел из Моздока на базу в Ханкалу. Вертолёт был перегружен почти в два раза – вместо положенных 80 человек летели более 150, так как до этого из-за погодных условий многие "вертушки" не смогли вылететь, чтобы доставить военнослужащих до места несения службы. В Ми-26 летели вернувшиеся из отпусков контрактники и солдаты срочной службы. Среди них было много волгоградцев.

В 16:54 Ми-26 заходил на посадку, но в это время в правый двигатель вертолёта попала ракета, выпущенная боевиками из переносного зенитного ракетного комплекса «Игла». Гибель вертолёта боевики снимали на видео.

Командир экипажа Олег Батанов принял решение о срочной посадке. При приземлении вертолёт ударился об землю хвостом, лётчики не дотянули до взлётной полосы Ханкалы каких-то нескольких сотен метров. Часть военнослужащих смогла выпрыгнуть из вертолёта, как и члены экипажа. Начался пожар, унёсший жизни многих военных. Но выбравшиеся из горящего Ми-26 люди столкнулись с другой бедой – вертолёт сел на минное поле, охранявшее базу в Ханкале от вылазок боевиков. Военнослужащие подрывались на минах, пока сапёры с базы проделывали ходы на минном поле, чтобы начать эвакуацию раненых и убитых.

 Ми-26 сгорел полностью, 117 человек погибли сразу, ещё 10 скончались в госпиталях.

"Мне приходилось врать родителям"

- В то время я был подполковником в штате нашей 20-й дивизии, - рассказал корреспонденту волгоградец Александр Сиволобов. – В вертолёте были наши бойцы. Мы сразу узнали о случившемся. Знали, что вертолёт сбили ракетой, и он упал на минное поле. Достаточно быстро составили списки погибших, они были точны процентов на 99%.

 Александру Сиволобову досталась не самая лучшая участь.

 - Наш рабочий телефон сделали телефоном «горячей линии», «телефоном доверия», - вспоминает волгоградец. - Наш отдел круглосуточно отвечал на звонки родных и близких ребят. Звонили со всей страны, люди спрашивали, есть ли их сыновья в списках погибших и раненых. Несколько человек, о которых спрашивали, погибли. Но было тяжело говорить об этом их отцам и матерям. Мне приходилось врать, говорить, что их сын есть в списках находившихся в вертолёте, но его дальнейшая судьба пока неизвестна. Звонили не только родные, но и журналисты.

 - Звонили из Екатеринбурга и спрашивали про трёх солдатиков. Оказалось, что звонили в прямом эфире телеканала журналисты, - говорит Александр Сиволобов. - Нас стали расспрашивать о подробностях трагедии. Задавали откровенно тупые вопросы, пришлось говорить, что это некорректно, что мы делом занимаемся, огромная боль для всей страны, родители плачут и переживают за своих детей, а вы тут шоу устраиваете. Среди раненых, погибших и выживших были и волгоградцы, но их тогда никто отдельно не считал.

 «Никому ничего не нужно было»

 - Раненых распределили по госпиталям, а особо тяжёлых отправили в Москву в госпиталь имени Бурденко, - говорит Александр Сиволобов. - Меня ещё с одним офицером направили отвезти им в столицу гуманитарную помощь. Она представляла собой какой-то дешёвый лимонад «Колокольчик» и самое простое печенье. Сама помощь была ерундовая, но её было очень много – полторы тонны. И нам вдвоём пришлось везти эти коробки.

До Ростова-на-Дону нас довезли на грузовике, а потом пришлось лететь на транспортном самолёте ИЛ-76. Он был абсолютно пустой – только мы вдвоём и пилоты. Загрузили полторы тонны бутылок с лимонадом и полетели. В столице военных никто не ждал.

 - Приземлились на военном аэродроме в Подмосковье около полуночи. И нас все бросили. Пилоты ушли, вокруг никого, аэродром пустой. Мы вдвоём разгрузили под самолёт полторы тонны "помощи" и потом четыре часа таскали коробки к выходу с аэропорта, - говорит на тот момент подполковник. - Потом ночью за свои деньги наняли «Газель» и повезли коробки в госпиталь Бурденко. Приехали туда в 5 утра. Никому ничего не нужно было. Разгрузили машину на КПП и с утра стали раздавать помощь раненым.

В госпиталях умерли 10 человек.

 - Общался с сильно обгоревшим прапорщиком, фамилию уже его не помню, - вспоминает Александр Сиволобов. - Рядом с ним была жена. Поговорили, а на следующий день он умер… Тяжело. 90% ожогов у него было. И никому ничего не нужно было, все были брошены, тащили ту же трёхкопеечную гуманитарку. Жизни, которые отдавали наши бойцы, оценивались лимонадом «Колокольчик».

 В Волгограде, как и по всей стране, был траур по своим погибшим сыновьям.

 - Прошло уже почти 20 лет, многие моменты забылись, - говорит бывший мэр Волгограда Юрий Чехов. - Мы периодически летали в Чечню, но эти поездки не были связаны с этой трагедией. Навещали наших ребят. Летали делегациями с прокурором. Нам Казанцев дал МИ-26, такой же, какой и сбили, и облетали Чечню. Трагедию все восприняли очень тяжело, погибли люди. Были погибшие из Волгоградской области. Было очень тяжело эмоционально.

 Алексей Серебряков, "Блокнот Волгограда"

Фото: Александр Сиволобов в годы военной службы

Видео: Ракетную атаку на вертолёт снимали на видео сами боевики
За гибелью Ми-26 наблюдают с военной базы в Ханкале

Новости на Блoкнoт-Камышин